Записки офицера погранвойск, или - Муравейник (СИ) - Страница 150

К оглавлению

150

Солнце победно уходило за горизонт, когда парни увидели море.

— Море мужики! — оповестил всех в рубке Серега.

— Эх! Покупаться бы! — помечтал о вечной тяге северных к теплым морям Саныч.

— Как бы не искупали! — на радаре замаячили отметки множества кораблей находящихся среди волн средиземки.

— Дак, проскочили же вроде? — тревожно спросил уже расслабившийся про себя Серега.

— Это мы над пустыней проскочили, а тут море. У каждого свой радар, а то и два!

— На радарах нас нет! Вода плюс двадцать девять! По тепловому шлейфу могут со спутника! Но у них алгоритмы не настроены на такой движитель! Пройдём! — неожиданно, когда уже вышли в нейтральные воды, в динамиках раздалась английская, а затем и русская речь.

— Неизвестное летающее судно. Ваш курс пересекает курс нашего военного корабля, на котором ведутся полёты боевых самолётов. Прошу изменить курс во избежание столкновений — иначе вынужден буду открыть упреждающий огонь! Как понял, приём?

— Вот тебе и невидимы!

— Это наши! Давайте сядем! У них нет самолётов в воздухе. Обычная профилактика, чтоб никто над палубой не летал!

— Сдурел? Мы для них не наши, а черти хто! Или собью или в плен заберут, а ласточку конфискуют!

— Зато, спокойно отрегулируем сбитую соту на борту и утром уйдём в Европу? А? У нас флаг РФ на боку! — майор загадочно молчал. Саныча надо было убедить.

— Саныч, запросить помощи можно — наши никогда не откажут, — бригадир, раздумывая, зыркал с одного члена экипажа на другого. Потом согласился.

— Давай СОС! Самое страшное — откажут в посадке на авианосец, или что там у них? Или у нас? Во всяком случае, пиндостанцам не сдадут. — Это точно!

На Тейе.

Командира окружили возле самой пропасти, когда мост полностью сгорел и Олег с любопытством смотрел на ту сторону пролива. По-видимому он и был целью маленького и мобильного отряда амов, что выскочил откуда-то снизу, вероятно с потайного серпантина с площадкой ниже уровня основного края провала. Поднять автомат или вытащить пистолет начальник заставы не успел — сразу четыре аркана взвились в воздух, охватывая за руки, плечи и шею. Ещё четыре Амы на скаку спрыгнули на беспомощную фигуру в разгрузке растянутую на прочных верёвках между кентаврами. Одна из нападавших девок уколола офицера в шею тонкой иглой. Скрутили. Быстро и сноровисто подсадили на кентавра и привязали к спине одной из солдаток. Окружать добычу не стали. Наоборот прикрылись пленником от возможного обстрела из автоматов и пулемёта пограничников. Ничего не боялись, ни смерти, ни ранений, ни вероятной травмы от тяжёлых пуль. А потом всё смазалось в отдельные отрывки событий. Дирижёрствовали к сожалению не мы.

— Жук! Капитану — лошадь подбили, — заорал последний из отступающих погранцов. Стрела, выпущенная из большого черного лука, одной из пятнадцати Ам вонзилась в заднюю ногу лошади за седлом у самого хвоста. Рана была не смертельная, царапина можно сказать. Однако оперённый дротик пропитанный неизвестным ядом подействовал на жеребца как транквилизатор, обездвиживая и бросая на землю. Конь начал медленно заваливаться и упал.

— Разворачивай строй! Отбиваем Зуба! Тормози танов! — автоматная очередь вспорола воздух, и пули унеслись к небу. Грохот выстрелов заставил тысячу всадников, что поддерживали солдат с офицером в их вылазке к живому мостку Большого Зонги обернуться на звук. Пока Пограничники разворачивали лошадей. Капитану не дали и лазейки, чтоб дождаться помощи или улизнуть между амазонками на кентаврах.

— Быстрее! Стрелять наверняка! Отставить! Не стрелять! — спохватился Жуков, — Им некуда уходить! Мост сгорел! — но было уже поздно. Правда, этого никто не понял. Все наоборот подумали, что попались Амы. Деваться то им некуда. Танкины грамотно зашли обеими крыльями полутысячных отрядов слева и справа. Отсекли от возможной попытки прорыва вдоль кромки километрового обрыва вдоль моря. Натянули тетивы луков. Двинулись медленно подшагивая вперёд на ненавистных за столетия врагов. Над плато стоял густой дым и запах горелого самодельного напалма, леса и пожара.

А ведь всё так хорошо началось. Подобрались незаметно. Подтянули длинный обоз с ёмкостями. Вышли на исходный рубеж. В бешеном рывке на галопе. Молча. Без единого крика. Опрокинули небольшую охрану ам и их оруженосцев с кентаврами. Буквально раздавили стражей, не считаясь с потерями кавалерийской атакой сплоченной лавы тяжело вооружённых всадников. Амы охранники, как ни старались, но были элементарно раздавлены конной массой хлынувшей на широкий проход моста. Капитан так и поставил задачу — прорваться, во что бы ни стало — иначе мамонты Большого Зонги пойдут в лобовую и снесут лошадей бивнями в пропасть между континентами, сбрасывая солдат между переплетениями растяжек, самозакрученных лиан и стеблей неизвестных растений. Чего стоил один только инструктаж для танов авангарда группы прорыва.

— Слушай меня Хан! Это почетная смерть в бою! Они должны нам дать время разметить максимально вдоль длины моста ёмкости с огненным жиром! И сразу разбить бочки, распороть курдюки, и шкуры — вылить на настил огнеопасную смесь. И только потом можно отходить! Иначе можно и не тренировать бойцов, — Хан кивал, соглашаясь со всеми доводами. Лично отбирал и прощался с каждым, кого поставил в передовой отряд. Не зря и строили макет местности. Не просто было уломать кочевников до седьмого пота повторять, до каждой мелочи нападение на мост, сокращая время, суматоху и суету вероятной неразберихи. Внезапность тоже сыграла свою роль. Но главное организация. До самого последнего момента, охрана думала, что таны везут часть ежегодного оброка: рабов славов, лесных, полевых и морских, собственных воров, кому присудили быть в неволе у Большого Зонги, еду, кожи, товары, железо… и прочее.

150